Виталий Бондарчук: Единый язык - это высокая духовность

— Жизнь — это поиск, и многие люди ищут смысл жизни, истину… Ваше творчество оставляет глубокое впечатление — может, потому, что вы уже нашли для себя этот смысл?

— Мне кажется, будет очень неправильно сказать, что я уже нашел смысл жизни, хотя я стремлюсь понять смысл жизни вообще. С другой стороны я уже нащупал этот путь. Думаю, что он один единственный и, чем больше человек стремится к духовному совершенствованию, тем больше понимает, что этому пути нет конца...

В наших клипах мы работали... Я говорю «мы», потому что не отделяю себя от группы, и конечно, потому что «я, я, я» — это самая последняя буква в алфавите. Мы работали над тем, чтобы не просто идти в ногу с какой-то модой, с какими-то веяниями, а искать именно внутри себя. На мой взгляд, каждый человек должен покопошиться у себя внутри, потому что мы все как бы Вселенные. Каждый человек — Вселенная. Не нужно искать где-то далеко. Это все есть у тебя внутри. Нужно заставить себя посмотреть вглубь и просто показать всем, что ты чувствуешь. И это, мне кажется, будет захватывать и будет интересно.

— Ваши клипы какие-то уникальные: неподдельные, глубокие, внутренние. Мало кто отважится так снимать. В этом есть какая-то духовная отвага.

— Наверное, но по-другому и не могло быть, потому что я к этому давно иду. А клипы — небольшой итог этого пути. За те пятнадцать лет, которые я этим занимаюсь, можно было неоднократно свернуть в разные стороны, и была возможность не заглядывать к себе в душу, а идти «в угоду» и «на потребу».

У нас и команда подобралась, слава Богу, очень «глубокая» — это не клипмейкеры, шмикмейкеры — как модно сейчас говорить… Наверное, это и закономерно. Какая музыка, что ты делаешь, то и притягиваешь. Как ты думаешь, тех и притягиваешь людей. Наши клипы навеивают какие-то мысли потому, что мы по-другому не могли думать… Над каждым клипом думали в течение месяца. Собирались по два раза в неделю у меня дома, на кухне, и выходили на какие-то ассоциации, выходили на тонкие вещи. Мы не смотрели на то, что делают на Западе, что там модненького. Мы об этом не думали, не думаем и, слава Богу, думать не будем. Будем думать, как мы думаем. В этом плане мне очень нравятся французы, которые говорят: «Мы говорим по-французски, потому что мы французы». Вот это мне очень нравится.

Нам хотелось бы, чтобы нас поняли не только люди, которые живут в каком-то конкретном месте, которое называется Россия, а чтобы все люди нас понимали. А единый, наверное, язык это — духовность, да, высокая духовность.

— У Вас в клипах очень часто присутствуют удивительные кадры Индии, и сняты они с необыкновенной любовью и проницательностью. Не могли бы Вы рассказать немного о Ваших впечатлениях от Индии.

— Так скажем, это была сумасшедшая экспедиция. Состояла она из пятнадцати человек. В течение целого месяца мы снимали… Мы поднимались в Гималаи на высоту 4,5 тысяч метров. Подошли в сутки ходьбы до Эвереста. Были в Непале и в Индии.

Конечно, мы оказались там неслучайно — поехали только потому, что решили снимать именно там. Мы пришли к тому, что это могут быть только Гималаи. Вышло, что эта страна может быть только Индия. Мы на ощущениях все делаем, мы не делаем прагматично как-то: «А! Сейчас модно снимать в Индии...»

Мы пытались показать, что не важно где ты живешь: в России или в Индии... Везде люди, в чем-то они близки, чем-то отличаются… Но духовные ценности — общие.

Случилась там с нами одна просто сумасшедшая история. Если помните, в клипе «Мелодии вечной любви» отснят мальчик — маленький, лысенький…

Там, когда выходишь из гостиницы — все видят, что европеец — сразу подбегают малыши, просят деньги и не отстают, пока не дашь рупию: «Дай рупию, дай рупию...» А я им в ответ: «И ты мне дай!». Обычно им либо дают деньги, либо от них как-то отделываются. А я им говорю: «Дай мне тоже». Для них это не понятно и они уходят. Так я постоянно от них и «отделывался».

И вот на съемках где-то на высокогорье, в каком-то храме, подбежал ко мне мальчик, непалец, лысенький такой. Этот мальчик меня доставал, доставал, и я дал ему доллар — чтобы он отстал. Для мальчика это целое состояние: он может мороженое есть в течение месяца. Даю ему доллар и говорю: «Но ты больше ко мне не подходи». А он через пять секунд опять подходит: «Дай!» Я решил бравировать своим изобретением, говорю ему: «И ты мне дай!» И тут случилось такое, от чего у меня ком в горле встает — этот мальчик, для родителей которого доллар довольно большая сумма, который понимает цену этому доллару, посмотрел на меня, немножко опустил глаза, подумал, засунул руку в карман и протянул мне этот доллар обратно. У меня просто накатились слезы, ком в горле встал. Я понял, что для него этот доллар... Он такой ценой сейчас с ним расстается... И он все-таки отдает его! Необыкновенные глаза у него были в тот момент. Это непередаваемо. Я был просто потрясен духовностью этих людей, которые живут в нищете.

Это можно сравнить с тем, как если бы мне дали миллион долларов и сказали: «Ну, отдай обратно». Не знаю, как бы я поступил — все бы отдал или только десять долларов.

— У них есть какие-то духовные ценности в крови, которые...

— ...непонятны нам. Ими движет Господь Бог. Этот мальчик немного подумал и отдал мне этот доллар — я чуть не расплакался. Я ему еще пять долларов отдал, сказал: «Гриша, сними его! Чтобы этот мальчик был в кадре! Чтобы я о нем помнил…» Вот такая история была интересная.

Это какую необычайную духовную силу надо иметь такому маленькому мальчику, которому пять или шесть лет, чтобы так поступить?…

— Виталий, вы — уже пятнадцать лет вегетарианец. Вы бы хотели, чтобы и другие люди соблюдали принцип ахимсы — ненасилия?

— Я, честно говоря, хотел бы, но я никогда не буду навязывать. Вот это самое главное — не навязывай. Если меня об этом спросят — только в том случае скажу. Только если поинтересуются. Я никогда никому не говорю, что я вегетарианец, и никогда никому не навязываю то, что я делаю.

— Как вы пришли к вегетарианству: по воле случая или это выбор души?

— У меня всегда это присутствовало, но я не знал почему. Потом я познакомился с кришнаитами... У меня был приятель, он работал в группе «Диалог», Сергей Васильченко, мы с ним постоянно общались. Он ко мне домой приходил, и постоянно, не навязывая, проповедовал.

И, благодаря тому, что он никогда не навязывал, никогда не говорил, что вот это плохо, а вот это хорошо, я принял вегетарианство.

Он же дал мне и «Бхагавад-гиту». Когда я читаю ее, всегда чувствую, что все так и есть, как говорится в этой книге.

— Виталий, Вы можете свое творчество оценить как служение Богу?

— Другого и не может быть, потому что талант дает Господь. Так просто это не приходит.

— То есть Он дает Вам, а Вы отдаете Ему, да?

— Есть то, что мы именно обязаны делать. Если мне приходит музыка, то я обязан через все лишения, через все, что в моей жизни происходит, я обязан терпеть, но делать ее. И, естественно, это приходит только оттуда, свыше. Когда человек думает: «Я — композитор. Я то сделал, это сделал, я такой, я сякой» — это неправильно. Не мы действующие в этом мире... Существует Высшая сила. И здесь настолько все понятно, для меня, по крайней мере, что не надо ничего объяснять, я все это понимаю. Может быть, я в чем-то несведущ, так скажем, по книгам, но внутренне я все понимаю, чувствую. Я мысленно прошу Господа, чтобы Он что-то дал. То есть дал сил, вдохновения.

Я пришел к выводу, что нужно принимать все в этой жизни. Все, что кажется плохо или хорошо, или жизнь не удалась... Это все делается ради чего-то, чего мы пока не знаем. То есть бывают в жизни полосы черные, белые. Для осознания, для духовного роста... Нужно пройти через боль, через лишения, чтобы понять, что был какой-то высший смысл в этом.

— Расскажите о какой-нибудь последней Вашей работе.

— Недавно я написал музыку на молитву старцев Оптиной пустыни и отец Алексий послал мне благодарственное письмо. Уже вышла пластинка. Сейчас я написал уже музыку на «Отче наш» и спел. Эта пластинка уже есть.

Я сейчас иду в эту сторону. И Господь создает такие ситуации! Вот что произошло с молитвой старцев Оптиной пустыни. Я помогал своей знакомой перебираться из квартиры в квартиру. Вдруг попадается мне бумажечка с напечатанным текстом — молитвой старцев Оптиной пустыни: «Господь, дай мне со смирением встретить все, что принесет мне завтрашний день». Я попробовал написать мелодию, и вдруг первая строка у меня получилась. Сама запела. Я начал писать и писал ее в течение восьми месяцев. Ездил за город, медитировал, смотрел на природу. Написал, и она мне во сне уже снилась.

Я никогда раньше не видел эту молитву, не знал, что я смогу... Отложил ее на полгода. И вдруг Господь создает ситуацию. Сижу у своих приятелей — играю на клавишах, я часто так делаю. Приходит человек, которого я не знаю, и спрашивает: «Что ты пишешь? Покажи!» Я сказал, что у меня есть кое-что на духовную тему, сыграл и спел. Он говорит: «Виталий, что нужно сделать, для того, чтобы это выпустить?» Я ответил: «Если сделать так, как я хочу, то получится очень дорогостоящий проект: с симфоническим оркестром и академическим хором. Чтобы это было грандиозно». Он говорит: «С завтрашнего дня ты приступаешь к осуществлению этого проекта». Я не искал, это был план Господа. Проигрывая снова эту ситуацию в уме, я понимаю, почему я нашел этот листок с молитвой. Потому что все предопределено и все разыгрывается, как по нотам!

Господь сам знает, когда и что нужно сделать. Он в нужный момент послал этого человека, который, к тому же, оказался глубоко верующим и я всегда буду ему благодарен.

Сейчас я делаю с этим человеком очередной проект молитвы «Отче наш». Господь устроил так, что эта запись попала к Алексию II. Он прислал официальное письмо с благодарностью за эту работу. Поэтому когда творишь от сердца, а не «на потребу», то все само собой получается. Каждый человек должен показать, что у него внутри — это самое ценное. Я стараюсь слушать себя изнутри.

Меня часто спрашивают: «Какую музыку вы слушаете?» Я говорю, что слушаю Господа в своем сердце. Почему раньше были такие гениальные композиторы? Не было возможности слушать радио, смотреть телевизор, они слушали только себя! Вот он, ключ! Мы привыкли интересоваться, что там новенького в Германии, Англии… А ты смотри что у тебя новенького! И себя с каждым днем учи слушать, что у тебя новенького. Вот мы чем можем быть сильны — слушать себя внутри и Бога внутри себя. Если слушаешь себя, значит, слушаешь и Бога, потому что Он — внутри у каждого. В какой-то момент Он открывает тебе двери и говорит: «Слушай меня!» Мы слышим все по-разному, вот это и интересно: как ты слышишь, как я слушаю... Мне внутренний голос все время говорил: «Делай, делай! Сочиняй, работай над этой молитвой». Я делал и не думал о результате и не требовал у Бога вознаграждения. И все получилось само собой. Нужно одинаково относиться к тому моменту, когда придет успех: завтра, через десять лет или после моей смерти. Это очень важно.

— Ваше творчество — духовная проповедь. Но, к сожалению, редко можно увидеть Ваши клипы по телевидению, хотя это то, по чему так изголодались люди, стремящиеся к духовности.

— Да, сегодня утром мне позвонил из Нью-Йорка один очень известный поэт и сказал: «Виталя, ты знаешь, я только что смотрел твои клипы по телевизору, их здесь все время крутят. Тебя здесь знают и любят гораздо больше, чем в России. Ты знаешь об этом? Я даже не подозревал, что ты такой!»

— Вы стараетесь во всем сохранять человеческие качества: и в малом, и в крупном. И за это Вам большое спасибо. Сейчас это большая редкость…

— Я назвал свой инструментальный блок «Пробуждение». Это не значит, что ты проснулся, зевнул и пробудился — это духовное пробуждение. Пробуждаться должны духовные чувства.

— Будем считать, что Ваше «Пробуждение» — это частица Золотого века.

— Дай Бог, чтоб это было так. Были тяжелые времена, когда приходилось жить, стиснув зубы. Я знал, что это — проверка на прочность. И нельзя изменять тому, чему ты посвятил свою жизнь. Господь Бог и музыка для меня — основное. Это для меня — святое.

Наталья Дурова:
Есть умные люди, которые не дадут пропасть этой планете.

— Наталья Юрьевна, как Вы считаете, что является самым важным для того, чтобы сохранить жизнь на нашей планете?

— Ресурсы планеты не бездонны, все живое, что тебя окружает, надо сохранять для следующих поколений. И не нужно слишком беспокоиться по поводу демографических взрывов или низкой рождаемости. Жизнь на Земле будет продолжаться. Нужно просто дать человеку веру, помочь ему развить правильное сознание, понимание того, что надо беречь не мошну в кармане, а любовь и взаимопомощь. Надо делиться друг с другом, делиться так, как вы можете. Ведь важна поддержка и плечо друг друга. В этом отношении мне близка философия кришнаитов. Это удивительные люди, у них духовность льется прямо из глаз. А глаза — зерцало души, как говорят. Смотритесь чаще в глаза этих людей, и тогда поймете и доброту, и то сознание, к которому должен привыкать человек. Они живут по христианскому закону: «Спаси, сохрани и не убий». Я видела съемки в Дели: кришнаиты спасают коров, которые являются матерями человека, ведь они дают молоко — продукт, без которого нельзя жить.

Учение Кришны призывает человека быть умеренным во всем, исключить из рациона животную пищу, продукты убийства. У кришнаитов совершенно замечательная кухня, она мне дорога и близка. Они умеют прекрасно готовить, даже без яиц. Они не употребляют животные продукты, стараясь сохранить самую хрупкую, но важную ценность на Земле, о которой сейчас начали забывать — жизнь, в ком бы и в чем она не заключалась.

— Наталья Юрьевна, откуда Вы черпаете силы и что дает Вам возможность так широко мыслить и поддерживать других людей? Ведь Вы стараетесь поддержать каждого и сказать доброе слово.

— Меня называют «Королева бомжей». Я смотрю на этих людей и вижу, что до такой жизни их довели какие-то чрезвычайные обстоятельства, чрезмерная старческая доверчивость и вера в других людей, которые заставляли их покидать свои гнезда.

— Значит, Вы считаете, что проявлять сострадание нужно даже к тем, от кого отвернулось общество?

— Бесспорно. А вот кричать об этом не обязательно и не нужно. Потому что добро возвращается к человеку тогда, когда сотворив его, ты молчишь.

— Наталья Юрьевна, сейчас все меньше и меньше становится людей, у которых обостренное восприятие чужой боли. Что Вы об этом думаете?

— Потому что имеющие власть люди все больше ограждаются от мира своим личным автомобилем с затемненными стеклами. Эти люди не замечают, как меняются улицы, как возле казино брошены те аксессуары жизни, которые не должны попадаться на глаза ребенку.

И не надо снимать святость с брака. Секс сексом, а прожить жизнь, сохранив семью, очень трудно. У кришнаитов законы брака также освящены.

— Совершенно верно. В «Бхагавад-гите» сказано, что секс возможен только в браке и для зачатия детей.

— Да. Это так. Брак есть святость. Сейчас стала нормальной полигамия в семье. Это довольно смешно. Ведь муж должен быть опорой жены, а жена должна ограждать мужа от других женщин.

— Наталья Юрьевна, Вы верите в Бога?

— Да, я глубоко верующий человек и семья у нас была верующая. Вы видите у меня на стене иконы. Это родовая коллекция, которую я буду передавать нашему Храму Детства, в котором ребенок будет любить небо, будет учиться понимать, как прекрасны моря, горы, реки, как беречь свою Землю, сотворенную Богом, а Бог един для всех. Самое страшное на Земле может сотворить человек-разрушитель. Но есть другой человек — Человек с большой буквы, миротворец и созидатель.

— Ведические писания говорят о том, что жившие раньше на Земле цари заботились не только о каждом человеке, но и о всех живых существах. Мне кажется, что Вам близко это ведическое сознание.

— Очень близко! Об этом можно судить по нашему театру. С детства в ребенке нельзя поселять росток жестокости в сердце. Это отразится на том, кто это делает. Например, однажды я видела такую картину. Я ехала по Цветному бульвару и вижу: мальчишка рыдает на всю улицу, а женщина идет впереди. Я запомнила пронзительный крик на всю улицу: «Тетя, не надо!» Я не могу видеть плачущих детей, мне хочется их спасти. Я выскочила из машины, подбежала к ребенку. Спрашиваю его, почему он плачет. Оказалось, что эта женщина — его тетя, и она несет котенка в клинику, чтобы его усыпить, потому что в новой квартире, куда они переехали, паркет, и там не место животному. Я сказала: «Вам повезло, дайте мне вашего кота. Я дрессировщик в уголке Дурова» А мальчику я сказала: «Ты сможешь всегда приходить и навещать его». Он спросил: «Вы Наталья Дурова?» Его тетя заорала на меня: «Не делайте этого!» А я спокойно посмотрела и ответила: «Вот сегодня вы поселите жестокость в сердце ребенка, и пройдет совсем немного лет, когда ваш мальчик подрастет, вспомнит этот эпизод и скажет: «Тетя, у меня новый коттедж и узорные полы. А ты, тетя, как-то к интерьеру не подходишь. Не пора ли тебе в богадельню? Пожалуйста, не кричите на ребенка». И я пригласила их к себе в театр. Оттуда она ушла совсем другой. Этот мальчик приходил ко мне очень часто...

— Да, каждое живое существо духовно по природе. Наталья Юрьевна, а Вы верите в реинкарнацию?

— Бесспорно. Это так очевидно. У людей столько качеств животных, а у животных столько человеческих. Недаром баснописцы от Эзопа до наших дней подмечали особенности поведения животных. Если смотреть философски, то это те же примеры поведения человека. И поэтому нужно развивать свое сознание, чтобы не остаться на том же уровне.

— Наталья Юрьевна, я знаю, что в Америке Вам вручили награду «Человек третьего тысячелетия».

— Да, это два ордена, на одном из которых написано: «Я верую!» И я верую в то, что есть умные люди, которые не дадут пропасть этой планете.

И я считаю, что кришнаиты именно такие люди. У нас одни цели, а когда у людей одни цели, они должны дружить и общаться.

 

Валентина Шарыкина: Все мы от одного корня

— Как часто говорят, жизнь — это школа. Но жизнь также и поиск, духовный поиск. Какое место в вашей жизни занимает духовность?

— Я все время нахожусь во внутреннем поиске: как я живу, что я неверно делаю...

И, в общем-то, все мое детство было посвящено знакомству с церковью.

На духовный путь меня направила моя бабушка. Она была очень верующим человеком и каждую неделю водила меня в церковь. Это было в городе Киеве. В Лавру я ходила каждое воскресенье! Бабушка дружила с монашками женского монастыря, там она меня и крестила. Она каждый вечер на ночь молилась. Молилась на польском языке…, а я знала маленькую молитву: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас...» и тоже, как она, становилась на коленки. Я с детства знала, что грешить нельзя.

Но когда я выросла — не совсем понимала, что грех, а что не грех…

Это так трудно — отличить темное от светлого, они так часто идут рядом. Границы резкой нет. Также как день сменяет ночь и наступает рассвет, потом проходит день и наступают сумерки. Это все происходит незаметно, и очень часто попадаешь в тень, в темноту, и страстно желаешь выбраться из нее, но своих силенок не хватает. Не хватает знаний.

В 1975 году в Югославии я впервые в жизни купила Библию, у нас в стране ее тогда нельзя было достать. Когда я смогла ее купить и начала читать, меня поразило, как много упущено: «И почему я в школе этого не знала!?»

Удивительно, что сколько бы я ее не читала, каждый раз для меня открываются какие-то новые истины. Понимаешь — Боже, как же я была раньше не права! И как я продолжаю быть не права! И когда же я научусь понимать, что такое жизнь и как в ней надо себя ощущать...

Потом мне случайно подарили «Бхагавад-Гиту». Это было лет шесть назад. Она показалась мне просто какой-то непонятной книгой с красивыми рисунками, непохожими на все, что я привыкла видеть. Эти рисунки меня поразили: какие-то ласковые, теплые, закругленные линии… При нашей серенькой жизни вдруг — яркие, солнечные краски. Эта книга меня поразила, и я стала искать... Заинтересовалась индийскими Ведами. Причем, что меня потрясло, что все это было написано еще до Христа — много тысяч лет назад. Так эти знания приоткрылись, как щелочка. Всего лишь маленькая щелочка, к которой душа тянется и тянется бесконечно. Я стала читать эту литературу, нашла Центр Кришны, пришла туда за книгами. Столкнулась со «Шримад-Бхагаватам». Но многое остается непонятным. Так же, как в Библии, здесь очень много зашифровано. До конца все не понимаешь, но важно понять самое главное — нужно слушать свое сердце.

— Наверно, соприкосновение со священными писаниями меняет и отношение к этому миру? Мир предстает в ином свете…

— Да, и вот что меня еще потрясло, когда я коснулась великих истин Индии: суть единого Бога, что, действительно, все люди братья, что все мы, действительно, от одного корня. У меня возникло такое ощушение, что все духовные произведения пытаются человека поднять, помочь ему от животного состояния перейти в человеческое. Оказывается, это не просто. Вот и в Священных писаниях говорится, что незнание — это невежество, невежество — это темнота.

Я — христианка, я — крещеный человек, но мне дорога близость Вед с Библией. Я полюбила Индию через эти книги и также полюбила духовных учителей, пророков. Теперь я понимаю, какое страшное преступление сотворил человек, когда распял Христа. В Индии пророков не убивали... А мы можем поднять руку на святых — вот это и есть невежество. И то, что происходит сейчас, — очень грустно. Я вижу столько брошенных детей и стариков. Они самые незащищенные. Смышленые, хорошенькие личики беспризорных мальчишек. Это говорит о том, что в наших сердцах отсутствует совесть. А христиане говорят, что совесть — это Бог. Дурное совершить проще и легче, чем не позволить себе обидеть другого. Это, наверное, заношенные истины, что человек сам и только сам должен развивать свое сознание и себя воспитывать. Это называется самоусовершенствование, самоосознание. У нас же считают, что за все нужно выпить, а если выпить, то и забудется…

Смотрите, что происходит: во многих странах болеют коровы, потому что животная еда запрещена Богом. Ты — человек, тебе дана другая пища! Я читала об этом в «Шримад-Бхагаватам» и «Бхагавад-Гите».

— Эти произведения ведической классики стали доступны нам благодаря духовному учителю Бхактиведанта Свами Прабхупаде…

— Я глубоко поклонялась ему, когда читала эти книги. И по-православному, мысленно посылала ему благодарность, благодарила его за то, что он дал человеку эти знания. Я его ставлю наравне с христианскими пророками.

— Валентина Дмитриевна, Вы одна из редких актрис, которая сочетает актерскую деятельность и духовную практику. Это сложно сочетать?

— Духовную жизнь не выносят наружу. Это глубоко личное. Мое дело — любить то, что я люблю.

— Что Вам помогает в работе? Что является источником, откуда Вы черпаете силы?

— Жизнь — это учеба. И любой человек, который, казалось бы, делает тебе что-то плохое, является твоим гуру. Нужно благодарить тех людей, которые не дают тебе спокойно жить. Благодаря им ты растешь. Ты не позволяешь себе обижаться, не позволяешь злиться. Мне нравится, что меня не ломает жизнь, что я не становлюсь под планку сегодняшнего дня, а вхожу в жизнь с чем-то своим.

Это делает меня своеобразной индивидуальностью. Это может кому-то нравиться, а может и не нравиться. Я не претендую ни на что. Мне хотелось бы быть такой, какой я хочу быть.

— Как Вы думаете, насколько интересно наше начинание — газета «Золотой век»?

— Все что ведет к знанию, духовному росту — прекрасно. Даже само название — «Золотой век» — стремление к лучшей жизни, гармоничной жизни, — прекрасно. Чтобы прийти к нему, нужно пройти через большое очищение. Когда мы поймем это, тогда, действительно, наступит Золотой век.

Беседовала В.Чандрика